Хозяин над всеми рыбами — водяной. Он и сам принимает иногда образ зубастой щуки, осетра или сома, пугая рыбаков. Водяной пасет рыбьи стада под водой, перегоняет их из реки в реку, из озера в озеро, нагоняет в сети рыбаков, с которыми у него заключен чародейный договор (подобно тому, как леший заключает договор с пастухами). Водяной — общий владыка над всеми рыбами, но у стерляди есть свой главарь. Его так и называют — Стерляжий царь. Живет он в реке Суре, которая впадает в Волгу недалеко от Нижнего Новгорода. Дворец Стерляжьего царя, построенный из белой рыбьей кости, убранный речным жемчугом, находится в самой глубокой впадине Суры. Жена царя — прекрасная русалка, которая очень любит по ночам подниматься из волн и расчесывать свои прекрасные зеленые волосы. Тут же всегда поблизости посиживает Стерляжий царь, который боится, как бы его красавицу жену не искусил какой-нибудь молодой да удалой рыбак. Водяные владыки эти не опасны для людей, однако если кто из рыбаков увидит Стерляжьего царя и его жену, удачи ему больше в промысле не будет: никогда ни одной стерлядки ему больше не поймать.
Наши предки наделяли рыб многими волшебными свойствами. Имеется в виду не только неведомая Золотая рыбка, которая способна исполнять любые желания спасшего ее человека, но и вполне реальные существа, узнаваемые людьми.
Самая главная меж всеми, конечно, рыба-кит. На ней вся земля держится. По другому сказанию, опирается она на трех китов. То есть сначала их было четыре, но один кит умер (оттого и случился Всемирный потоп), а когда умрут три остальные кита, настанет конец света. Кстати, балтийские славяне, например поляки, убеждены, что китами рыбы становятся, а не рождаются: любая рыба, трижды проплыв вокруг света по Висле-реке, обращается в кита.
Кита напоминают и огромные рыбы, которые в разных сказаниях заплывают из Моря-Океана в реку, перегораживая ее так, что вода выходит из берегов, хребты их порастают лесом, на них поселяются люди, не ведая, сколь ненадежна основа их существования.
В славянских преданиях встречается чудесная рыба, порождающая сказочных богатырей. Так, например, рассказывается, что жила-была на белом свете одна царица, у которой не было детей, а она только и желала одного счастья на земле — просила-молила у бога сына. Привиделся ей вещий сон, что надо для этого закинуть в море синее шелковый невод и первую вынутую из невода рыбу съесть. Рассказала царица этот сон своим приспешницам, приказала закинуть невод: попалась всего одна рыба, да и та не простая, а золотая. Зажарили ее, подали на обед царице, стала та ее есть да похваливать. Объедки, оставшиеся после царицы, доела стряпуха-кухарка; доела — вымыла посуду, вынесла помои любимой черной корове. И вот дался царицын сон в руку, — в один и тот же день родились на белый свет три сына: Иван-царевич, Иван-кухарчонок да Иван—коровьин .сын. Шло-проходило время; выросли они, выровнялись все молодец в молодца, стали богатырями могучими.
Чудо морское — это неведомое подводное чудовище, иногда олицетворяемое щукой или другой невероятной рыбою. Древнему человеку туча казалась щукою — великаном, проглотившим прекрасное светило дня. Проглотив его, чудовище места себе не может найти от жара, сжигающего все его внутренности; оно мечется из стороны в сторону, пышет огнем, истекает горючими слезами и, наконец, в полном изнеможении выбрасывает полоненное солнышко на свободный простор, исчезая с просветлевшего неба-моря.
Русский сказочник-народ придает иногда щуке сверхъестественную, всеобъемлющую силу. Попадается такая чудодейственная рыба в руки, все равно — хоть Ивану-царевичу, хоть Еме-ле-дурачку — изменяет она обычной немоте своей сестры-братьи, начинает голосом провещать человеческим: «Отпусти меня в воду, пригожусь тебе!» — говорит. Научает она произносить всякий раз, как только понадобится ее помощь, слова: «По моему прошенью, по щучьему веленью!» Всякое-де желание, связанное с этими волшебными словами, исполнится немедленно. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается; но глубоко запали в память народную эти слова, еще до сих пор то и дело можно услышать присловье — «по щучьему веленью», — относящееся ко всему, совершающемуся с поразительной быстротою. Таковым — из ряда вон выходящим — почетом окружает охочий до сказок пахарь-народ заставляющую не дремать кроткого карася прожорливую представительницу царства рыб.